вера

[Ольга С]

Танюш, а ОН виноват в том что люди приписывают ему все эти деяния? Будто Он кого-то забрал, спас или не спас, явил какие-то там чудеса, наградил, наказал, защитил, даровал... и т.д. и т. п. ... Ведь это всё люди придумали, а не ОН... Для чего? Да как всегда - деньги и власть. А на чем ещё можно так сыграть как на страхе смерти? Самый мощный мативатор. А на самом деле, что мы о Нем знаем? Да ничего.. Вообще ничего. Не знаем даже, есть Он или нет, но назначаем ответственным за все что с нами происходит.. А судя по всему, если даже существует Некто великий и всемогущий, то ему до нас совершенно нет дела, слишком мелкий и незначительный объект мы для него. Не от кого нам ждать помощи.. Некому пенять..

[Елена Е.К.]

https://m.youtube.com/watch?v=ViCieevos-k
Но это же ужас. Это глумление . Насколько наша страна опускается. Ничего святого не остаётся. А ведь так было до революции 1917 г. Огромная разница в уровнях жизни, нищета и пьянство низших слоёв общества, праздность и распутство богатых ,в том числе,и духовенства, бесправие и беспомощность бедных, безнаказанность богатых. Произвол. Но надо сказать, в нашей небогатой церкви, старинной,конца 18 в., батюшка Алексей - пожилой, очень добросовестно ведёт службы (даже и в этой области приходится говорить о добросовестности), высокий, худой, даже аскетичный, ездит на общественном транспорте( машины не имеет),не разрешает поднимать цены на свечи, требы, службы... Всё очень скромно.Так что "есть ещё ЛЮДИ в скромных селеньях".
_________________
http://pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=8164
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=8223______________________________
Мой добрый Женя...

[tatyana66]

Девочки мои дорогие, Оленька и Леночка, вот лично я уже ко всему этому отношусь ну о-о-о-чень философиссски (как говорил Аркадий Райкин). Меня иногда это просто забавляет. Песня, кстати, прицепилась к моим мозгам на целый день, еле отбрыкалась от нее. Только вот вспомнился Шекспир в переводе Маршака, если не ошибаюсь (а могу) - "нет правды на земле, но нет ее и выше".... Вот как-то так. Всех обнимаю, всех люблю... Скучаю за Олей Фомичевой.

[tatyana66]

https://snob.ru/profile/28843/blog/98718

Божественное плацебо.

[Ольга С]

Интересная статейка. Со многим согласна. Но! Мне кажется, от того что слово "смысл" заменить словом "счастье" ничего особо не изменится. Потому что это тоже очень обширное понятие. Хоть автор и сводит его к нескольким постулатам, но всё же это его субъективное мнение. Спроси любую мамочку здесь, и совершенно ясно какое определение счастья она даст. Без всяких предварительный условий... А по поводу плацебо.. да, согласна, давно про это говорю.

[tatyana66]

https://www.bbc.com/russian/society/2015/01/150107_vert_fut_will_religion_ever_disappear

Вот как-то так....

[ОляСан]

Рассказы сельского батюшки

Человек, понимая, что он не вечен, никак не может представить, что он смертен. Не верится, и всё тут. Пока не испугаешься, собственной шкурой не прочувствуешь – не задумаешься. Даже тяжелобольной всё продолжает надеяться на таблетки и огорчается, что никак не поправится. Помню, как один старый человек, ему уже очень много лет, перенеся инсульт, удивлялся:
– Не понимаю, почему я вдруг заболел? Ведь даже когда на пенсию уходил, был абсолютно здоров. И потом ни на что не жаловался. – И недоумевал: – Таблетки пью, а они не помогают.

Мы не можем поставить себя на место тех, кто уже ушёл. Гоним от себя эти мысли, а вместе с ними и мысли о Боге.

…Вечером, уже где-то после десяти, мне позвонил знакомый актёр:
– Не поздно? Это я.
– Ого! Сколько лет, сколько зим. Что это ты вдруг обо мне вспомнил?
– Настроение такое, подходящее. Со съёмок иду. Снимаюсь в очередном сериале. Короче, меня, наконец, застрелили и отвезли в морг. Когда я сценарий читал, думал, снимать будут в павильоне, а оказалось – в настоящем морге. Меня раздели и уложили на каталку, на которой реально возят покойников. Нет, протёрли, конечно… Санитары везут меня застреленного по коридору, завозят в морг и засовывают в холодильную камеру. Всё очень просто, но так жутко. Крестик с цепочкой сняли и хотели отобрать, но я зажал его в кулаке и не отдаю. Сунули меня в холодильник, в такую индивидуальную нишу, наподобие ячейки из автоматической камеры хранения, и дверку закрыли. Что я только в эту минуту не передумал. Всех вспомнил: и бабушку, и Вериных родителей. Как мы их в Питере после аварии забирали, вот точно из таких же ячеек.

Материал отсмотрели, а я, наверное, от страха, непроизвольно дёрнулся. Пришлось снимать второй дубль. Короче, снова меня в этот холодильник… Сейчас домой возвращаюсь, настроение у меня препротивное. Пост идёт, а уже и не помню, когда последний раз постился. Я что подумал: давненько у вас не был, не исповедовался и не причащался. Ничего, если недельки через две нагряну?

– Приезжай, конечно, буду рад.
– Если бы знал, что в реальном морге буду сниматься, то, наверное бы, и не согласился. Дурацкая какая-то роль.

Я ему, конечно, сочувствую и поддакиваю: мол, действительно дурацкая. А про себя думаю: «Отличная роль, просто замечательная. Вон как тебя, дружок, на исповедь потянуло. А как иначе, я же о тебе молюсь».

Память смертная – это то, чего нам по жизни очень не хватает. Каждый подспудно уверен, что не умрёт никогда. И вдруг, при всей твоей уверенности, тебя раздевают догола, укладывают на каталку, везут и засовывают в морозилку. Даже если ты актёр и знаешь, что всё происходящее с тобой, – понарошку, всё равно страшно. Желание только одно: скорее выбраться из морозильника, одеться и бегом на улицу, на свежий воздух! И всё, как страшный сон, забыть.

Наверное, потому монахи на Афоне и устраивают вместо обычных кладбищ костницы. Человек умирает, его хоронят. Года через три косточки откапывают, обмывают в вине и складывают черепа к черепам, и всё остальное по отдельности. На черепа, или, как их принято называть, «главы», наносят краской имя усопшего, годы его жизни и ставят на полочку.

Оказывается, наши косточки отличаются по виду. Жил на земле, трудился, молился Богу, не подличал – тогда они цветом от белого до янтарно-медового, а нет – так и останки твои всё больше грязно-серого цвета.

Зайдёт человек в костницу, помолится, посмотрит на главы с именами и поймёт, что и он смертен. Время придёт, и его глава будет стоять здесь же рядом с другими. И любой приходящий ещё до Страшного суда узнает, как ты жил, как подвизался и кто ты есть на самом деле.

У нас в областном центре на месте старого городища стали строить новый храм. Во время фундаментных работ раскопали старинные захоронения. Обратились к владыке: что делать? Тот благословил вдоль одной из стен нового храма устроить костницу и расставить в ней черепа из обнаруженных захоронений. Я их видел, большей частью это останки людей ещё молодых, все зубы на месте. Только сами косточки очень уж тёмные. Наши, наверное, тоже такими же будут.

Молодой игумен из России ездил в Грецию помолиться в знаменитые Метеоры. В монастыри, что расположились на высоченных скалах. Стоит такая скала, узкая, словно палец, а на самой её верхушке прилепились кельи с храмами. Внизу же раскинулись деревни, оливковые рощи, пасутся стада овец.

В одном из монастырей перед отцом игуменом открыли хранилище, где хранятся несколько благоухающих глав.

– От них на самом деле исходил тонкий нежный запах цветов и корицы. Так бы стоял среди этих запахов и никуда бы не уходил. Покинули монастырь и спускаемся вниз на землю. Вокруг всё цветёт, пчёлы жужжат. Наверное, в раю такая же красотища. Навстречу нам идёт человек, видать, кто-то из местных жителей. С нами поравнялся и что-то спросил у переводчика. Тот утвердительно кивнул головой.
– Этот человек поинтересовался: наверное, сегодня в монастыре открывали святые главы? Я ответил, что да.
– Откуда он узнал, что там, на высоте, нас действительно благословили приложиться к святыне?
– Очень просто. Когда в монастыре открываются главы, здесь, внизу, деревню накрывает благоуханная волна. Люди об этом знают, вот и говорят.
– Но здесь всё в цветах! Кругом столько запахов! А они ощущают ещё и запах миро?

Переводчик поднимает голову и всматривается в небо:
– Запахи рая, батюшка, – их ни с чем не спутать.

Так я узнал, что рай имеет свой специфический запах, впрочем, как и ад. И если рай пахнет мёдом, специями и цветами, то ад воняет нашими страстями.

История церкви помнит удивительного подвижника, преподобного Илариона Великого, тот имел редкий дар и умел по запаху отличать одну страсть от другой. Раньше, читая его житие, я недоумевал, как такое может быть? А тут заезжал мой друг отец Виктор, сейчас он служит в Москве, часто и много исповедует. В разговоре неожиданно обмолвился:
– Ты знаешь, с недавнего времени я стал чувствовать извращенцев.
– Как это?
– По запаху. От них воняет какой-то псиной, что ли. Даже не знаю, с чем и сравнить, но запах, скажу тебе, отвратительно мерзкий. Я сперва испугался. Может, это какое-то искушение, специально для меня. А потом почитал житийную литературу и успокоился. Вспомнил, как дикие животные выходили к подвижникам, точно ручные. Они по запаху понимали, что этот человек их не обидит. Так что, бать, оказывается, добро и зло можно различать по запаху.

Беседуя с нашим общим знакомым, действующим следователем прокуратуры, я рассказал об этой особенности обоняния отца Виктора.

– Охотно верю. Потому что за годы работы я сам научился различать запах страха. Бывает, сидит перед тобой человек. Одет опрятно, выбрит и внешне совершенно спокоен. И вдруг этот запах. И понимаешь, что он боится.

Прошлой весной мы раньше обычного перешли служить в огромный летний храм. Два века назад в нашей деревне жили князья, люди сильные и богатые. Они наш храм и построили. Да такой, что под его куполом могла бы поместиться современная девятиэтажка. При князьях его худо-бедно протапливали, но уже наши предшественники ещё в предреволюционные годы были вынуждены поделить пространство храма на две части – небольшую, отапливаемую зимой, и холодную летнюю. Входить в летний храм приходится боковыми вратами.

В мае солнечным воскресным днём после литургии мы остались служить обычный водосвятный молебен. Людей на молебне немного. Все вместе мы стоим в центре под паникадилом, а клиросные – немного в стороне и ближе к иконостасу. Краем глаза замечаю: в храм заходят несколько человек, женщины в чёрных траурных платочках на головах. Видимо, кто-то скончался.

Вошедшие сразу прошли к свечному ящику. Я ещё не кадил. Вдруг замечаю, как клирошане, тревожно переглядываясь, закрывают носы ладошками. Бывает, совершая каждение, положишь ладану больше чем нужно, он на уголёк попадает и горит, и если дым идёт на певцов, те задыхаются и не могут петь. Но я ещё не кадил, а они уже схватились за горло. Главное, я ничего не чувствую.

Потом догадываюсь: клирошане, в отличие от нас, стоят в потоке воздуха, идущего непосредственно от входной двери. Значит, неприятный запах распространяется откуда-то с той стороны. Но кроме тех людей в чёрном, в храм никто не входил.
После молебна спрашиваю певчих:
– Что случилось?
– А ты разве ничего не почувствовал? Очень сильный запах тлена. Откуда, непонятно.

Иду к свечному ящику. Люди в траурных платочках ещё там. Если они соприкасались с телом усопшего, а оно уже начало разлагаться, то трупный запах проник в одежду и избавиться от него очень трудно. Знаю это по личному опыту.
– У нас родственница скончалась. В больнице. Тело в морге. Нет, мы её ещё не видели. Что за человек был? Знаете, говорят, об усопшем только хорошее или ничего. Потому лучше мы о ней помолчим.


За все предыдущие годы мы только однажды столкнулись с таким явлением, а прошлое лето нас удивило и озадачило.

Четверг у нас санитарный день. С утра помолившись, народ разошёлся на послушания. Скребут полы, трясут половики, чистят подсвечники. Я уехал на требы, в храме всем руководила староста Нина. Потом она мне рассказала:
– С самого утра, где ни появлюсь, везде навязчивый запах тлена. Кого ни спрошу, все говорят: ничего не чувствуем. Что ты будешь делать! Ближе к полудню появляется женщина. Я её помню. С полмесяца назад у неё муж умер, она с детьми заходила в храм, но отпевание они не заказывали. Вот и сегодня зашла. Увидела меня, обрадовалась: «Нина, я к вам. Мужа недавно хоронила, никакой была. На сыновей понадеялась, думала, те отца отпоют, а они и не подумали. И только двадцать дней спустя узнаю, что о нём никто не молится». Она заказала заочное отпевание и ушла. И запах ушёл вслед за ней.

Батюшка, это что же получается? Покойник знал, что именно сегодня его близкие придут в храм и закажут по нему отпевание? И потому с самого утра я ощущала его присутствие?

– Не знаю. Однажды отец Павел, мой духовник, рассказывал. В Троице-Сергиевой лавре он в своё время ещё застал монахов с дореволюционным стажем. Один из них когда-то подвизался в Варлаамо-Хутынском монастыре, что под Новгородом. Тот монах вспоминал, как в детстве они с другом пошли купаться на реку. Друг начал тонуть и стал звать на помощь. Он испугался и побежал за его мамой.
– Ванька, тётя Маша! Ванька!

Ванькина мама бежит ему навстречу, хватает за плечи, смотрит широко открытыми глазами и кричит:
– Что с моим сыном?!

Много лёт спустя, став монахом, поздно вечером он молился у себя в келье. В тот момент батюшка поминал усопших, и своего утонувшего дружочка Ваньку, и его маму Ольгу. Помянул, перекрестился. Вдруг дверь в его келью открывается и входит она, Ванькина мама. Он видел её очень отчётливо и узнал по глазам.

– Я не Ольга, я Мария.

Сказала и так же бесшумно удалилась назад в коридор. Поздний вечер, мужской монастырь, откуда там было взяться женщине?

Но самое яркое «посещение» случилось на Успение Пресвятой Богородицы. Во время литургии матушка, регентуя церковным хором, вдруг ощутила рядом с собой запах тлена. Его нельзя назвать трупным, он другой. Запах был настолько сильным, что сел на связки и мгновенно «отключил» её голос. Кстати, кроме матушки, этот запах в тот момент больше никто не почувствовал.

В сентябре начало холодать, и мы вернулись в зимний отапливаемый храм. С той поры странные «посещения» прекратились.

Я понимаю, что не смогу объяснить природу появления этих запахов. Скажу больше – никто этого не объяснит. Как наш временный мир соприкасается с миром вечности? Где они, рай и ад? Может, совсем рядом с нами, а может, нас разделяют целые пространства?

Почему тот батюшка из Варлаамо-Хутынского монастыря видел душу усопшей, это можно понять. Она молитв просила. Мы же ощущали какие-то отвратительные запахи. Зачем нам это?

Одно упование на будущую жизнь. Здесь у нас много вопросов. Мы смотрим на мир, словно сквозь тусклое стекло. Там увидим всё, как оно есть на самом деле, если, конечно, нам это будет позволено.

В конце шестидесятых в связи с какой-то круглой датой планировался выезд большой делегации на Афон от Русской православной церкви. В списках значилось несколько десятков человек во главе с патриархом, в том числе и наш знакомый игумен, что рассказывал о Метеорах.

– Оформление виз в Грецию и согласование на посещение горы Афон заняли довольно много времени. Наконец мы получаем долгожданное разрешение на выезд, пакуем чемоданы и вдруг узнаём о военном перевороте в Греции. К власти пришли чёрные полковники.

И вот кто-то из представителей новой администрации берёт список нашей делегации и волевым решением вычёркивает имена всех, кто значился вверху списка, оставляя всего четырёх человек – тех, кто был записан самыми последними. В числе этих счастливчиков оказался и я.

Понятно, что таким составом мы не могли представлять полноту церковную, но от возможности послужить на святом месте решили не отказываться. Так я впервые попал на Афон. Проехал множество мест, служил, прикладывался к удивительным святыням.

Ещё в Москве я получил благословение отслужить литургию в Андреевском скиту. Мы знали о положении дел и о его бедственном состоянии. Когда-то, в начале прошлого века, в нём проживало около пятисот монахов и послушников. К нашему приезду скит уже совершенно обезлюдел.

Подхожу к огромному собору, берусь за дверь, она поддаётся, и я прохожу внутрь. Иконы, подсвечники, всё на месте. Всё, кроме людей. Иду в алтарь. У меня с собой саквояж со всем необходимым.

Служу один, сам пою и совершаю каждение. Вдруг вижу – в алтарь заползает человек. Ползёт на коленях, опираясь на локти. Древний старик в ветхом подряснике приблизился к престолу.

– Христос воскресе, батюшка! Я почувствовал, что в храме идёт литургия, и пришёл помолиться.
– Воистину воскресе! Кто ты, отец?
– Смиренный монах Самсон. Последний насельник Андреевского скита. Батюшка, ты меня причастишь?

Так вдвоём мы с ним и молились.

После той памятной литургии прошло более сорока лет. Уже в наше время в светлые пасхальные дни старый митрополит вновь оказался на Афоне. Каждый год он возвращался туда снова и снова. На этот раз, оказавшись рядом с Андреевским скитом, попросил водителя остановиться и пешком направился к воротам. Сегодня святыня относится к Ватопедскому монастырю, здесь проживает несколько греческих монахов.

Владыка попросил насельников провести его по скиту. Он шёл и невольно сравнивал монастырь с тем, каким он ему запомнился тогда, в конце шестидесятых.
– А здесь, владыка, древняя костница.

Он прошёл внутрь и остановился возле стеллажей с черепами тех, кто подвизался здесь много-много лет назад.

– Чья это глава? – поинтересовался владыка и указал в сторону одиноко стоящего черепа цвета спелой пшеницы.
– Монах Самсон, владыка, последний из здешних русских насельников. Упокоился в году 1971-м.

Митрополит подошёл к главе и взял её в руки. В памяти всплыли подробности той единственной встречи и их совместной молитвы. Ещё он вспомнил дребезжащий старческий голос, произнесший обычное среди афонитов приветствие: Христос воскресе!

– Я знал его. Сорок лет назад здесь вдвоём мы с ним служили литургию и вместе причащались.

Потом поцеловал главу, тихо произнёс:
– Христос воскресе, брат Самсон!
– И знаете, – это уже когда он нам рассказывал о встрече с этим удивительным подвижником, – я ощутил лёгкий ветерок и минутное благоухание. Он узнал меня, и в этом благоухании я словно вновь услышал его голос: «Воистину воскресе!»

Священник
Александр ДЬЯЧЕНКО
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №10, март 2015 года
_________________
Ольга,мама Саши Тимофеева
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=16582

[Я верю...]

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ
Эпилог повести «Сердце сокрушенно»

Владимир Щербинин
Наш сын Тихон погиб 14 июля 2007 года в далекой Сибири, там, где я впервые увидел солнечный свет… Погиб нелепо, перевернувшись с обрыва на маленьком тракторе.

У меня до сих пор нет сил, чтобы описать словами всё это. Поэтому я ограничусь короткими строками из дневника, родившимися сразу после катастрофы.

***

Нет меры слез, нет избавления от боли. Мы как бы заново учимся говорить, улыбаться, думать. Мы умерли вместе с тобой, мой мальчик, но ты в одно мгновение вознесся до самого неба, а мы остались в мрачном и тесном склепе этого мира, чтобы учиться жить заново. Всё, что раньше для нас было важно и достохвально, теперь не имеет ровно никакой цены. Есть только ты – в каждой клеточке нашего тела, в каждом мгновении, которое проносится мимо нас. Мы всегда слышим твой голос, чувствуем твое теплое дыхание, слышим твой смех и музыку, которую ты играл для нас. И это не фантазии, не видения, не болезнь душевная; это – самая что ни на есть осязаемая реальность, а весь остальной мир кончился, замолчал, погас.

Быть может, когда-то ты опять зажжешь его для нас, раскрасишь своей дивной акварелью, наполнишь небесной музыкой. Но пока ты забрал наши души и сердца и спрятал их где-то далеко от этой жизни, поближе к себе…

***


Время – молох, оно пожирает своих детей. Оно не прибавляет сил, здоровья, радости. Но мы почему-то с надеждой вглядываемся в лицо грядущего дня или года, как будто они принесут нам избавление от скорби, боли или вороха проблем.
Время – вода, утекающая сквозь пальцы; оно как рыба без чешуи, которая всегда выскальзывает из рук. И мы усердно и безнадежно закидываем в реку свой невод, надеясь на какой-нибудь улов.

Время остановилось для нас страшным июльским вечером. Там, на берегу быстрой и чистой реки, у подножия высоких и дивных гор.

Жизнь здешняя потеряла смысл и цвет, но это не значит, что она закончилась. Закончилась иллюзия благополучия и счастья, разрушились тщетные надежды на свой маленький и уютный земной мир.

Господь вырвал нас с корнем из этой земли, из этого времени. Всё, что было велико здесь, оказалось ничего не стоящей мелочью. И мы сами оказались перед величием вечности мелкими бессильными букашками, чья жизнь – мгновение, висящее на тонкой нити.

Солнце померкло для нас, и звезды не дают больше своего света. Только от края до края воссиял свет другой жизни, открылся иной мир: теплый, ласковый, вечнозеленый, где хорошо бродить босиком по мягкой траве, где нет разочарования и боли, где улыбка не сходит с уст удивительных старцев, а в их глазах – море любви.

Сын мой, ты там, где они, где всегда слышен живой голос неба, который слаще пения самых дивных земных птиц.

Нам очень трудно здесь в постоянной разлуке, но твоя любовь и милость Божия дают нам силы переносить невыносимое, не омертветь сердцем и не умереть от отчаяния.

Мы знаем: время бессильно убить нашу память и нашу любовь. Мы равнодушно смотрим на праздники этой жизни и с нетерпением ждем лета Господня. Тогда мы встретимся и уже никогда не разлучимся.

***

У каждой частички – душа, у всякой травинки – голос. Мельчайшие молекулы слышат призыв своего Творца и складываются покорно в нужные формы. Вот рождается от любви человек, а рядом расцветает совершенный цветок. И то и другое – живая вселенная. Но и камень, лежащий поодаль, – не мертв. Внутри него, как в вулкане, переливается и кипит энергия. И кто знает, быть может, вот эта скала, безмолвно застывшая над рекой, уже тысячу лет ведет беседу с далекой звездой, сообщая ей что-то важное и серьезное.
Смерти и разобщенности в мире, по сути, нет. Тем более нет ее в человеке, имеющем в себе искру вечности. Просто мы утратили слух и понимание окружающих нас вещей; потеряли язык, связующий нас с миром физическим и духовным; отдали всё на откуп логике, которая всегда заводит в тупик, в область неверия, хаоса и обреченности.

***

Почти всю человеческую историю мы сидим перед огромной пирамидой из разноцветных камней, достигающей бесконечности, и пытаемся сами изобразить мозаику мироздания. Кто-то успеет выложить лепесток, кто-то протянет линию стебля. И пока другие, идущие следом, увлеченно выкладывают листья и цветы, всё предыдущее разрушается. Так без конца. Человек, в силу своей ограниченности, никогда не разгадает тайну бытия, не познает на земле до конца смысл и цель творения.

И только когда тихий голос Творца на исходе времен даст повеление каждой малой частичке занять свое место, тогда снимется печать с наших взоров и мы уразумеем всё как есть: услышим голос камня; узнаем, о чем грустила береза под нашим окном и что говорили друг другу колосья перед жатвой.

И главное: мы поймем, что потери и смерти в этом мире нет; есть только жизнь, возводящая нас Божиим повелением от времени к вечности…

***

Оглянись назад и увидишь: твое прошлое не где-то далеко, за мутной пеленой, а близко, здесь, рядом. И первый образ, который ты помнишь, и улыбка юной матери, и оранжевый от цветов косогор, и чистые струи на перекате, и глаза возлюбленной, и много того, что случилось в твоей жизни и, кажется, без возврата унеслось. Всё живо, всё звучит и пульсирует в твоем сердце, согревая, когда на душе и за окнами холодно и черно.

Загляни вперед и узнаешь, что до края жизни осталось не так уж много. В этом нет безнадежности и страха.

Взгляни внутрь себя, в самую суть, и ты найдешь там источники вечные, жизнь и свет, которые никогда не угасают; услышишь голос тихий и кроткий, зовущий туда, в небесные обители. Там встретишь тех, кого любишь больше всего, но кто ушел раньше, тебя не дождавшись…

То, что внутри меня, живее того, что вокруг. Я каждый день вхожу в дом моего детства, где запах свежеиспеченного хлеба, меда и молока, где хлопочет у русской печи моя бабушка. Каждое утро чувствую в своей руке теплую руку моего сына, как бы заново веду его в школу, а потом долго смотрю ему вслед, пока он не смешается с потоком детей. Каждую ночь вникаю в слова евангельские, и они отзываются во мне во сто крат сильнее, чем весь окружающий хаос только что прозвучавших слов.

Жизнь там, где твой ум, где твоя память и сердце; а сердце там, где сокровище и радость.

***

Мы слишком привязаны к этой земле. Нам трудно представить, что мы никогда больше не услышим шума волн на морском берегу, пения птиц на летней заре, звуков голоса наших родных и любимых.

Но ведь ходят рядом с нами глухие от рождения или томятся пожизненно узники в темницах. Они не слышат того, что каждый день услаждает наш слух, но при этом нельзя сказать, что они не живут. Так же и слепорожденные: им никогда не суждено увидеть солнечный свет, капли росинок на белой розе, лицо собственного ребенка. Но они чувствуют, любят и плачут, правда, иначе, чем все. И мы не имеем права утверждать, что их жизнь ущербна. Ущербность не в физических изъянах, а в душе. Ущербность в самодовольстве, черствости, равнодушии к чужой боли; она в чрезмерном пристрастии к земной красоте и житейским благам.

Тот, кто слишком зациклен на себе, не может по-настоящему любить. Любовь – это всегда жертва, когда отдаешь себя другому не отчасти, а целиком, без остатка.

Эгоист не может вполне видеть красоту мира и окружающих его людей, поскольку ум его всё время занят собственными переживаниями и проблемами; для него гораздо важнее несварение собственного желудка, чем слезы ребенка, потерявшего родителей.

Мы видим, слышим, осязаем великолепный мир; наслаждаемся звуками, чувствами, ощущениями и гоним, гоним от себя мысль, что скоро всё это для нас погаснет. Что останется? Пустота? Холод? Тьма непроглядная?

Конечно, нет! Просто не нужно очень сильно привязываться к тому, что быстро проходит…

***

Всё как прежде: жгучее солнце над разомлевшей землей, белые стаи гусей на лугах и согнувшиеся фигуры земледельцев. После жатвы на нивах жгут солому, и горький дым разъедает глаза.

Вот яблоко покачнулось на ветке от движения воздуха, сорвалось. Плод созрел и упал. Интересно: скорбят ли корни и ветви от такой потери? Они вытерпели лютую стужу, чтобы одеться в брачные одежды из белых цветов. Цветы сами по себе совершенны, но это – еще не плод. Лепестки умирают, уступая место невзрачной завязи. И много нужно трудиться корням и ветвям, чтобы яблоко поспело и налилось восковой зрелостью. И всё это лишь для того, чтобы оно однажды упало и превратилось в тлен…

Я стою под яблоней целый час, забыв обо всем на свете.

Я хочу набраться мудрости дерева, почерпнуть силы от теплой и живой земли, чтобы снова научится жить, радуясь рассветам и закатам, звездному небу со всеми его созвездьями. Хочу, как эти старые землепашцы, весной бросать зерна в холодную борозду, а осенью растирать в ладонях душистые теплые колосья.

Но яблоня говорит мне: этому никогда не быть. Ты не вернешь себе утраченный рай внутри, ты будешь до конца нести в душе боль и в сердце язвы. Человек – не ветвь, и рождение его – не яблоко. Ум, конечно, понимает, что плод созрел и настала пора отправляться ему в небесные житницы. Но все естество восстает против; свет меркнет и мир раскалывается на мелкие кусочки. Жизнь здешняя теряет смысл; ничто не утешает больше: ни этот дивный степной простор, ни полет журавля над крестом колокольни, ни теплый ливень с громом и грозой, который смывает слезы с лица, ни даже любимое ремесло…

Яблоко упало, но внутри ничего не отозвалось. Хотя знаю, что звук этого падения эхом отразился в далекой вечности. Там, где ты, мой сын, гуляешь по берегу теплого и бесконечно-ласкового моря. Ты вздрогнул и обернулся, вспомнив о нас, безутешных, оставшихся здесь, на прекрасной и печальной земле. И на мое сердце упала маленькая и прозрачная капля утешения…

***

Любовь земная привязана к плоти. Она невозможна без прикосновений, запахов, видимых образов. Она не терпит расставания, она эгоистична и очень ревнива.

Но скажите, исчезает ли любовь в сердце воина, который идет на войну, чтобы защитить мир своих детей и возлюбленной?

Эта любовь светится в его последнем взгляде, когда он лежит сраженный на поле брани; она подраненной птицей бьется в сердце жены, когда приносят весть о гибели мужа; она, конечно, не перестает и не умирает, хотя глаза не видят любимого лица, уши не слышат родного голоса.

Любовь, если она настоящая, существует как бы вне нас.

Это дар неба человеку, потерявшему рай, как некий залог будущей вечной жизни.

Любовь хранит в своей памяти все мелочи, все подробности утраченного счастья, и человек, переживший первую горечь и боль, по-своему счастлив.

Всё суетное и пустое сжигается в огне горя, и с каждым днем любимый образ становится всё ярче и чище, словно икона, очищенная от копоти и грязи, и в нем ясно проступают божественные черты.

Любовь земная – это только отблеск любви небесной, как эта жизнь – жалкое подобие жизни будущего века.

Человеку нужно усилие, чтобы оторваться от земли и увидеть небесное, и еще большее усилие, чтобы сохранить это видение.

Впрочем, без божественной помощи невозможно ни первое, ни второе…

У настоящей любви нет прошедшего времени, потому что любовь – это не просто встреча двух сердец, а состояние души.

Человеку любящему по большому счету не так важно – рядом возлюбленный или далече, жив он или перешел в иной мир.

Сила любви воскрешает любимые черты до самых мелких подробностей; человек слышит родной голос, пальцами чувствует тепло его рук.

Сердечная связь никогда не прерывается, и душа всегда прикасается к душе.

Это не болезнь и не отречение от земной жизни.

Любовь, если живет она в сердце человека, не может не замечать красоты окружающего мира, не может безучастно смотреть на живущих окрест.

Она всему сочувствует и сопереживает, старается утешить и помочь.

Она – предчувствие и образ жизни будущего века, где нет прошедшего времени, нет утраты и разлуки…

***


Не бойся, когда обрушится на тебя беда и пронзит душу скорбь, потому что страдания – это ключ, которым открывается дверь в Царство настоящей радости.
Не бойся боли, какой бы сильной она ни была, поскольку боль – это признак живой души; она очищает сердце от грязи и ржавчины и позволяет видеть Всемилостивого Бога.

Не бойся одиночества и оставленности, ибо в такие часы ангелы сходят с небес и касаются души твоей своими легкими крылами, и ты познаешь общение с горним миром, которое во сто крат теплее и приятнее, чем общение человеческое.

Не бойся бедности и нужды, потому что тогда душа твоя начинает собирать богатство духовное, непреходящее; так что когда вернется к тебе внешнее благополучие, ты будешь почитать его за тлен, никакие хоромы и яства не утолят твоего внутреннего голода.

Не бойся злобы и обид, которые тебе наносят окружающие; переправляй их на собственные недостатки и грехи. Так скоро ты познаешь радость неосуждения и поймешь, почему Спаситель заповедал нам любить врагов наших и благословлять ненавидящих нас.

Не бойся смерти; как бы мучительна она ни была – это все же миг по сравнению с вечной жизнью; старайся только освободить душу свою от житейских тяжестей, чтобы взлетела она как птица в свои горние обители и прославила Создателя своего за все, что Он дал тебе в земном пути…
_________________
Людмила, мама Гриши
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=45323

[tatyana66]

https://m.youtube.com/watch?v=bA--KnBvEs4

Посмотрела, почитала....и вспомнила форумские дебаты о вере и религии....

[tatyana66]

Жить не хочу совсем.... Потому, что не с кем, не зачем и не ради кого. А вокруг все пытаются оградить и предостеречь рассказами о грехе самоубийства и божьем гневе. А я вот тут подумала об уголовной ответственности ст.110 "доведение до самоубийства"...Кто меня довел до таких мыслей и такого желания? Пусть ответит.
" Доведение лица до самоубийства или до покушения на самоубийство путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего "
Вот и получается, что я не преступник, а потерпевшая, а преступник кто-то совсем другой.

[Лариса 31-05]

[ОляСан]

милая Танечка...но мы то у тебя есть...хоть нас не оставляй...потерпи родная...мы ведь все так...вытягиваем друг друга...и терпим...терпим...
_________________
Ольга,мама Саши Тимофеева
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=16582

[Мара]

Танечка,не знаю ,как утешить тебя ,если даже себя не могу собрать в кучу..Желание сдохнуть не отпускает..И стала злая как собака.Ненавижу весь мир..

[tatyana66]

Девочки, мои хорошие, давно не писала, не о чем... Но вот не могла не поделиться с вами фильмом "Идущие к черту". Никого не хочу обидеть, но очень хочется вас предостеречь, чтобы такие мерзавцы даже не смели морочить голову таким как мы, да еще и наживаться.

https://www.youtube.com/watch?v=rUyx8Fa_kpo

https://www.youtube.com/watch?v=Fuhw-8iFdVs

https://www.youtube.com/watch?v=D6EYhwVqwyg

Если хватит сил и терпения, то посмотрите все три серии.

[Valantiene]

Спасибо, Танюша, посмотрела все серии на одном дыхании. Это ж как надо ненавидеть людей, чтоб так наживаться на их горе...ведь сами смертные, НЕ ЖАЛЕТЬ, НИКОГО НЕ ЖАЛЕТЬ....кошмар,цинизму нет предела... Я в Битву экстрасенсов всегда верила, хотя мой старший уверял, что все срежиссировано заранее, была однажды мысль позвонить им. На курорте, кажется, в Греции, была пара русскоязычных TV каналов, и по обоим каждый вечер рекламы из первой серии этого фильма... Все сделаем, все можем, все и всех вылечим.. Звонок бесплатный. Если б не муж, вляпалась бы.. А те, у кого никого не осталось, никто не остановит... За их счёт и обогащаются, за счёт убитых гореми покупают "экстрасенсы" дворцы по всему миру.., а чтоб стать знаменитым экстрасенсом нужно иметь не способности, а 350000$... И ты весь из себя маг, чародей, целитель с кучей дипломов, сертификатов, наград, в подлинности которых никто и не думает сомневаться...
Этот фильм, как кто-то в комментах написал, надо показывать вместо Иронии судьбы..по несколько раз в год по всем каналам...чтоб оградить людей, которые от горя теряют здравый смысл, хотят верить во что
угодно, от бессмысленных трат и попаданий в их кабалу, а также использовать как материалы по уголовным делам за мошенничество...
Мне даже, как-то, страшно за Соболева.. Пытаться закрыть такой поток денег в карманы шарлатанов и их продвиженцев, рискует головой.
Танечка, ты, родная моя, появляйся иногда.. Думаю о тебе очень часто...
_________________
Татьяна, мама Андрея http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=44902